Вот что пишет о позитивной программе крестьянских восстаний А.И. Фурсов:
«…сама борьба сельских трудящихся, если смотреть не с их точки зрения, а с более широкой исторической перспективы, в которой выделен вектор развития, это борьба за возвращение в социальное прошлое, направленная против хода истории. Она объективно, логически – исторически, направлена на создание таких условий, которые существовали на рубеже доклассового и классового обществ (позднее варварство), когда эксплуатация была минимальной, господствовал обычай, рынок и товарно – денежные отношения были развиты слабо – а следовательно, на низком уровне находилась цивилизация, классовая формация» (А. И. Фурсов. Крестьянство в общественных системах // Крестьянство и индустриальная цивилизация. М., 1993, с. 96).
Складывающейся системе бюрократического самодержавного капитализма, означающей превращение России в поставщика сырья для мирового капиталистического центра разинцы хотели противопоставить трудовую республику (как назовут подобный строй эсеры – максималисты), при котором бюрократический аппарат воевод и приказных был бы уничтожен, все дела решались бы так, как привыкли их решать крестьяне и казаки – на общих собраниях, т.е. на кругах, имущественное неравенство сохранялось бы (в отличие от ряда восстаний на Западе и Востоке, попыток обобществления имущества в разинском восстании не было), однако ограничивалось бы узкими пределами и зависело бы от личного труда.
То, что над этой трудовой республикой стоял бы в качестве верховного военачальника и судебного арбитра некий грозный и справедливый правитель, дела не меняло бы. Из-за локальной ограниченности крестьянства его любимой политической формулой было: самоуправление кругов внизу и справедливый правитель наверху. Сам Разин в цари не метил, отношение его к реальному царю было сложным и каким оно было на самом деле, определить сейчас трудно (грозил же он «передрать бумаги на самом верху»! Скорее всего, никаких иллюзий в отношении Алексея Михайловича он лично не имел, но не хотел отталкивать тех, кто разделял подобные иллюзии. Вообще, Разин был не разгульным атаманом, каким его обычно считают, а замечательным политическим стратегом, и хотел привлечь к борьбе с Московским царством не только его внешнеполитических противников, но и все недовольные слои населения – до московских стрельцов и оппозиционных дворян включительно). Утверждения повстанцев, что с ними вместе идут «царевич Алексей» (на самом деле, давно умерший) и «патриарх Никон» (этого последнего в народе полюбили, лишь только он разругался с царем и оказался в опале) особой роли в пропаганде не играли и мало кого обманывали. Восстание Разина, как и восстание Булавина, из всех крупных народных восстаний в России было в наибольшей степени свободно от царистских иллюзий.